Что на самом деле движет историческими изменениями и как женщины могут быть частью этого процесса
В Соединённых Штатах вы оцениваете своё зрение, утверждая, что идеальное зрение равно 20/20, и это породило поговорку: "ретроспективный взгляд равен 20/20". Потому что, когда вы оглядываетесь назад, у вас всегда есть идеальное видение того, что должно было произойти, что могло произойти, что произошло, почему это произошло и так далее, и тому подобное.
Так легко предсказывать события, оглядываясь назад. Так легко предсказать что-то, когда это уже произошло. Однако, не можем ли мы взять это высказывание, перевернуть его и распространить на будущее? Разве мы не можем использовать совершенное видение прошлого, чтобы также смотреть в будущее? Можем ли мы, не оглядываясь назад на прошлое и не сосредотачиваясь на внешних событиях, которые произошли, смотреть, выходя за пределы этих событий? И затем искать тенденции и определённые модели, начинающие проявляться. Тогда мы сможем увидеть, что если существует определённая тенденция, которая повторяется, которая продолжается непрерывно в течение нескольких сотен лет, возможно, даже тысяч лет, – то не является ли вероятным, что эта тенденция может быть распространена на будущее и, следовательно, может показать нам нечто достаточно достоверное о том, что должно произойти и что произойдёт в будущем? Неужели это действительно невозможно сделать?
Многие, конечно, пытались это сделать, многие разные историки, философы, учёные и так далее. Но не можем ли мы усовершенствовать это занятие, обратив внимание на определённые вещи, относящиеся к темам о базовой человечности и о высшей человечности? Когда вы оглядываетесь назад на предыдущие общества и цивилизации, разве вы не видите, что эти общества были гораздо более жестокими, по крайней мере в определённых отношениях, чем то общество, которое вы видите сегодня? Конечно, в современном мире всё ещё можно встретить насилие и жестокость. Но если вы вернётесь назад, скажем, на 1000 или 2000 лет, вы обнаружите, что насилие и жестокость были распространены тогда гораздо шире. Вряд ли найдётся общество на Земле, в котором их не было, по крайней мере, если мы говорим о том, что мы сегодня называем западным миром. Разве вы не видите, что в западном мире и в других частях света, особенно в странах, которые мы называем современными демократиями, наблюдается явный отход от этого очень физического, очень грубого, очень брутального насилия?
Уровень жестокости снизился, по крайней мере, в этих странах. Так неужели же трудно понять, что причина этого в том, что в этих обществах произошла эволюция, в результате которой люди начали всё больше и больше соприкасаться со своей базовой человечностью? Поэтому они начали воспринимать как самоочевидное, что есть определённые вещи, которые вы не должны делать с другими людьми. Есть определённые вещи, которые вы не должны делать с человеческими существами. Вы можете указать на всевозможные исключения в виде войн, преступности и так далее. И тем не менее, если вы посмотрите на население в целом сегодня и, – что вы в какой-то степени вы можете сделать, – если вы сравните его с населением в целом, жившим, скажем, 1000 лет назад, вы увидите, что тогда у большинства людей было совсем другое отношение к насилию. Они считали насилие нормальным и неизбежным. Многие из них носили с собой оружие, такое как нож или меч, и были готовы защищаться в любое время. Многие из них жили в постоянном страхе, что на них могут напасть либо грабители, либо, хуже того, крупные армии извне, которые придут и разграбят то, что у них есть. Этого страха перед насилием и жестокостью было гораздо больше. В современном мире, по крайней мере, в современных демократиях, вы едва ли можете представить себе, каково это было жить тогда. Вы едва ли можете представить, каково это было испытывать этот постоянный страх физического нападения и жестокости.
Вы можете указать на определённые места, даже в наиболее современной части мира, где, например, в некоторых городских кварталах до сих пор существует определённая опасность подвергнуться физическому нападению. Но в целом мы видим, что наметилась тенденция к росту, наметилось явное улучшение в том плане, что во многих обществах по всему миру люди могут жить, не опасаясь жестокого насилия, и это потому, что они изменили своё отношение к жизни. Они стали больше соприкасаться с базовой человечностью. Поэтому, когда всё больше и больше людей в обществе начнут принимать как самоочевидный факт, что не следует применять насилие против других людей, тогда постепенно, по мере накопления критической массы таких людей, произойдёт сдвиг, в результате которого общество больше не будет таким жестоким, как прежде.
Это будет связано не только с тем, что поменяются законы, хотя во многих случаях законы действительно будут изменены. Естественно, что, когда коллективное сознание выходит за определённые пределы, это отражается на законах общества. На протяжении большей части записанной истории люди жили в диктаторских странах. Был какой-то король, какой-то император или же какой-то религиозный авторитет, у которого была вся полнота власти в том обществе. Его, – а в большинстве случаев это был он, – слово было законом, и что бы он ни делал, людям приходилось жить с этим.
Вы можете спросить: как же возникла демократия? Как мы пришли к ситуации, когда большое количество стран по всему миру имеют функционирующую демократию, в которой у них нет диктатора? У них есть правительство, за которое они проголосовали, которое должно представлять их и которое, во многих случаях, по крайней мере в какой-то степени, делает это. Почему это произошло? Что ж, это произошло потому, что сознание критической массы людей в стране изменилось, и они соприкоснулись с другим уровнем базовой человечности, а именно с тем, что есть определённые вещи, которые вы не должны делать с человеческими существами. Есть определённые вещи, которые правительство не должно делать в отношении своих собственным граждан, и поэтому они стали открытыми для идеи правительства, которое создано народом, от народа и для народа. Это причина, почему политическая ситуация должна была измениться.
Традиционные историки этого не признают, но, безусловно, любой, кто обладает более-менее высоким сознанием и некоторым интуитивным чувством, может прийти к пониманию, что изначально произошёл сдвиг в коллективном сознании. И затем уже произошли изменения в законах, в конституциях и в политической ситуации. Когда вы вспомните, в какой форме большинству из вас преподавали историю в школе, вы сможете сказать, что эта форма истории, по сути, была элитарной историей. Вы думали, что в определённой стране была просвещённая элита людей, которая инициировала переход к демократии.
Это не отрицает того факта, что в определённых странах действительно были люди, интуитивно более настроенные на высшую осознанность, которые по этой причине, подобно ранним американским отцам-основателям, смогли увидеть, что необходимо создать новую форму правления. Однако даже у отцов-основателей Америки были элитарные взгляды на жизнь. Так было и во многих других странах. Когда вы отступите от этого, вы поймёте, что движущей силой политических, правовых и конституционных изменений, приведших от диктатуры к демократии, было изменение в коллективном сознании людей. Произошёл рост осознанности об основных человеческих качествах, а именно о том, что есть определённые вещи, которые правительство не должно делать по отношению к своим собственным гражданам, потому что правительство должно признавать, что у людей есть права.
Теперь, идея о том, что у людей есть права, не обязательно относится к базовой человечности, это скорее то, что мы назвали высшей человечностью, исконной человечностью. И что это значит? Что ж, взгляните на концепцию прав человека. Откуда взялась эта концепция? Это не обязательно интеллектуально обоснованная концепция. Дело не в том, что был кто-то, кто сидел и интеллектуально рассуждал о том, что у людей должны быть права. Это пришло из интуитивного чувства, когда люди соприкоснулись с основой человечности в себе и поняли, что человек – это нечто большее, чем развитое животное. Человек что-то да значит. Его жизнь что-то да значит. И поскольку сама жизнь имеет ценность, её нужно уважать не ввиду каких-либо внешних политических причин, а просто потому, что она достойна уважения сама по себе. Это самоочевидно, что должно быть уважение к жизни, и поэтому у людей должны быть права.
Если нет уважения к жизни, то концепция прав человека теряет смысл. И теперь, если вы расширите это немного дальше, любой, кто открыт для более высокого взгляда на жизнь, сможет увидеть, что идея о том, что у людей есть права и что человеческая жизнь имеет ценность, основана на том, что вы не являетесь физическими, материальными или механическими существами. Вы – нематериальные существа. Но почему у вас есть права? Что даёт вам право? Что такое право? Например, право – это право жить так, как вы считаете нужным, не будучи рабами других людей. В чём суть такого права? В том, что, например, у вас, как у человеческого существа, есть возможность самосовершенствоваться.
У вас есть самосознание, которое в том числе даёт вам возможность страдать. Но самосознание также даёт вам возможность самосовершенствоваться. Что это значит? Почему самосознание имеет эти две стороны, так что оно может дать вам и возможность совершенствоваться, и может заставить вас страдать? Что заставляет вас страдать? На самом деле вы страдаете, когда вам не дают возможности совершенствоваться. Когда что-то в физическом мире мешает вам совершенствоваться, именно это и вызывает, по большому счёту, все страдания.
Когда вы признаете, что люди имеют ценность, и у них есть права, вы увидите, что правительство не должно ограничивать возможности людей совершенствоваться и улучшать свою жизнь. Самосовершенствование может означать многое. Если вы вернётесь к ранним демократиям, которые были созданы не так давно, вы увидите, что это в первую очередь означало, что людям, которые жили как крестьяне при феодалах, теперь была предоставлена возможность улучшить свои физические условия жизни.
Теперь они могли владеть собственными домами, они могли владеть землёй, они могли заниматься сельским хозяйством, они могли получить работу в зарождающейся промышленности и так далее, и тому подобное. Многие современные демократии прошли через период, когда основным направлением деятельности этих обществ было улучшение физических условий жизни людей. Другими словами, они стремились к тому, что вы можете назвать материальным благополучием. Это был естественный и необходимый этап. В этом нет сомнений. Но наиболее важно здесь то, что, оглядываясь назад на те общества, разве вы не видите, что на этой планете наблюдается явный прогресс, связанный с ростом признания базовой человечности и высшей человечности? И подобный рост означает, что, прежде всего, есть определённые вещи, которые люди не должны делать друг с другом. Есть определённые вещи, которые правительство не должно делать со своими гражданами или со своим народом. Но это также означает, что человеческие существа обладают встроенной ценностью.
Это значит, что у них есть права, которые ни один человек, ни одно учреждение, ни одно общество не должны нарушать, потому что людям должна быть предоставлена максимальная возможность самосовершенствоваться. Итак, как вы можете самосовершенствоваться? Только когда у вас есть свобода делать свой собственный выбор относительно того, как вы живёте, как вы смотрите на жизнь, во что вы верите, что вы знаете о жизни – и все подобные вещи. Вы должны обладать не только внешней политической или экономической свободой, вы также должны обладать знаниями, и вы, как это уже начинает проявляться в современных демократических государствах, должны обладать психологической свободой, чтобы решать, как прожить свою жизнь.
Когда вы смотрите на всё это, когда вы оглядываетесь назад и используете совершенное ретроспективное видение, чтобы увидеть, что уже произошло, так ли трудно перейти от взгляда на прошлое к взгляду вперёд, на будущее? Неужели так трудно спроецировать эту тенденцию на будущее и сказать: "Повышение осознанности человечества будет и должно продолжаться и в этом нет никаких сомнений". Если мы затем посмотрим на общества на Земле сегодня в свете этой тенденции растущей осознанности, мы сможем начать понимать, что это значит. И затем можно будет составить индекс человечности. Можно будет составить индекс того, какие страны являются наиболее гуманными с точки зрения признания базовой человечности своих граждан, какие компании наиболее гуманны в том, как они относятся к своим работникам, как они влияют на окружающую среду и так далее.
Имея это в виду, не могли бы вы также начать делать вещи, которые становятся всё более очевидными для людей в современных демократиях, когда они смотрят на страны по всему миру? Если вы посмотрите на то, что произошло, например, в Европе за последние 500 лет, вы увидите, что лидеры европейского общества придерживались очень узколобого, фанатичного подхода. Они не желали меняться, потому что не хотели расставаться с тем положением, которое у них было, с властью, которую они имели над обществом. Но им пришлось отказаться от своей власти и привилегий, по крайней мере, до некоторой степени. Что стало причиной этого? Что ж, это было вызвано сдвигом в коллективном сознании, когда критическая масса людей признала: "Мы больше не хотим жить в такого рода элитарных обществах. У нас есть определённые права, и наше общество должно признать это". Так разве вы не можете теперь посмотреть на все страны мира и увидеть, что то же самое должно произойти и произойдёт и там?
В мышлении средневековой Европы католическая церковь доминировала в такой степени, которую вы едва ли можете себе представить сегодня. Другими словами, религия играла очень, очень важную роль. Религиозная элита имела такой контроль над обществом, что вы едва ли можете представить это сегодня в современных демократиях, но тем не менее и это изменилось. Демократии стали светскими государствами, предоставляющими свободу вероисповедания своим гражданам вместо того, чтобы позволять доминировать одной религии. Это снова вопрос признания существования базовой человечности, – что нельзя принуждать силой следовать определённой религии, – и высшей человечности, заключающейся в том, что все люди обладают способностью настраиваться в своих сердцах на высшую реальность, и что общество должно предоставить им полную свободу в том, как они используют эту способность. 500 лет назад подобное казалось невозможным в Европе, но теперь это произошло. Так разве вы не можете теперь спроецировать это на исламский мир, даже несмотря на то, что многие исламские страны сегодня придерживаются того же подхода, что и люди в Европе 500 лет назад, или общества в Европе 500 лет назад. Тем не менее, исламские страны должны измениться и изменятся так же, как это уже сделали европейские страны, и им не потребуется 500 лет, чтобы сделать это, поскольку сейчас циклы ускорились.
Если вы оглянетесь назад на историю, вы сможете увидеть кое-что очень простое. Может быть очень длительный промежуток времени, когда определённая область мира оказывается в ловушке какого-то тупика, безвыходного положения, будучи не в силах выйти из какого-то мировоззрения. Посмотрите на Европу в эпоху католицизма, когда она на протяжении более 1000 лет находилась в состоянии застоя, потому что католическая церковь не давала свободы, например, науке. Вы увидите, что за тот же промежуток времени мусульманские страны добились большего прогресса, чем европейские, потому что в то время ислам давал обществу больше свободы для экспериментов, чем католическая церковь. Итак, как видите, вполне возможно, что общество может оказаться в ловушке на определённом уровне, но затем наступает момент, когда где-то в мире некоторые страны начинают преодолевать то, что сдерживает прогресс, и становятся предшественниками изменений.
Сейчас в этих исламских странах такому сдвигу может быть оказано огромное сопротивление. Поэтому в некоторых случаях там могут начаться войны, как вы это видели во время войны за независимость в США. Могут произойти различные потрясения, и этим странам может потребоваться много времени, чтобы преодолеть их. Но когда одна группа стран уже преодолела определённое мышление, другим странам уже не потребуется столько же времени, чтобы преодолеть его. Поэтому, если вы оглянетесь назад на историю, обладая совершенным видением, и затем спроецируете его в будущее, вы увидите, что исламские страны тоже должны стать и станут светскими демократиями. Возможно, они будут по-прежнему придерживаться основной религии – ислама, – но он не будет единственной религией, и он уже не будет оказывать того влияния на государство, которое оказывает сегодня. Вы также можете спрогнозировать, что это не займёт 500 лет, это не займет 300 лет, это не займёт 200 лет, это не займет 100 лет, но это займёт всего лишь несколько десятилетий, чуть больше одного поколения. Так будет. Это неизбежно, потому что в мировом масштабе уже достигнута та критическая масса людей, которые уже осознали значимость базовой человечности, так что общества такого типа, которые вы видите в исламских странах, не смогут просуществовать очень долго.
Вопрос не в том, изменятся ли исламские страны, а в том, насколько масштабный переворот им потребуется, чтобы измениться. Произойдёт ли это очень жестоко, с большим противодействием, или это произойдет более мирным способом, как вы видели во многих европейских странах, где после Французской революции и Американской войны за независимость многие правители поняли, что им нужно измениться. В 1800-х годах в европейских странах были короли, которые смогли оглянуться на американскую войну за независимость и на Французскую революцию и сказать: "Это случится и с нашей страной, если мы не изменимся". Затем эти короли решили, что вместо того, чтобы выступать против демократии, для них будет лучше поддержать мирный переход к ней.
Если в исламских странах должен произойти мирный переход, как это может произойти? Что ж, это очень просто. Если мужчины будут движущей силой, – это приведёт к насилию, к революциям, кровопролитию и войнам. Единственный способ, которым в исламских странах может произойти мирный переход, – это благодаря женщинам в этих странах. Они единственные, – если смотреть на это реалистично, и даже если смотреть на историю, – кто сможет обеспечить мирный переход. Женщинам не нужно было прибегать к насилию, чтобы получить право голоса и право баллотироваться в президенты в демократических странах. Это должно убедить вас: и снова вы можете оглянуться на историю и найти другие примеры того, что женщины обладают способностью производить революционные изменения в обществе мирными средствами, в то время как мужчины обладают гораздо меньшими возможностями для этого.
Некоторые женщины воплотились в исламских странах именно потому, что они сделали частью своего жизненного плана этот мирный переход. Им необходим лишь небольшой толчок для пробуждения и осознания того, почему они находятся в воплощении в этих конкретных обществах. Им нужно, так сказать, выйти из подполья или из-под паранджи, выступить вперёд и работать во имя перемен, насколько у них есть для этого возможности, не создавая насильственных движений, но создавая революцию изнутри, революцию, которая начнётся дома, которая начнётся с их собственных мужей или значимых членов семьи, когда они просто начнут разговаривать с этими мужчинами по-другому.
Вы можете оглянуться назад на движение на Западе, когда женщины постепенно продвигались к тому, что они получили право голоса, и вы можете увидеть, что они создали организованное движение. Вы можете видеть, что они проводили демонстрации на улицах, они проводили демонстрации перед парламентами, они делали различные вещи, чтобы заявить о себе перед обществом. Это, конечно, то, что также должно произойти и в исламских странах. Но не стоит упускать из виду тот факт, что этот революционный сдвиг начался прямо в их домах, когда женщины осознали, кто они такие, осознали свою собственную человечность, свои основные права. Как только они совершат этот сдвиг в своём собственном сознании, они смогут начать по-другому разговаривать с мужчинами в своей жизни, и они смогут помочь этим мужчинам также измениться, и это постепенно будет распространяться всё дальше, как круги на воде.
Когда вы создаёте организованное внешнее движение, которое выходит и бросает вызов тем, кто находится у власти в обществе, они чувствуют угрозу и начинают использовать все имеющиеся у них средства, чтобы противостоять вам. Когда вы создаёте внутреннее движение, которое начинается дома, которое начинается в семье, которое начинается в местных сообществах, где вы меняете диалог, вы меняете то, как люди говорят об этих проблемах, то, как они смотрят на эти проблемы, сильным мира сего в вашем обществе становится гораздо труднее противостоять этому. Искоренить это движение будет практически невозможно, потому что даже самым диктаторским странам трудно входить в дома людей и контролировать всё, что там происходит. Вы видите, что они часто пытаются использовать, например, исламскую религию, чтобы, по сути, промывать людям мозги и программировать их так, чтобы они не говорили о таких вещах, как права человека. Но если это внешнее программирование больше не работает, потому что женщины освободились от него, что тогда могут сделать власти? Как можно противостоять такому движению? Как в отдельных случаях мужчина, находящийся у власти, сможет выступить против собственной жены или жён?
Не наступит ли такой момент, когда вы должны будете задуматься, не идёте ли вы против собственных интересов? Многие мужчины в исламских странах уже сейчас хотели бы видеть перемены, чтобы и у их жен, и у них самих было больше свободы. Как только происходит такого рода сдвиг в отношении того, как люди говорят о некоторой проблеме, у властей остаётся очень мало шансов остановить это.
У женщин на Западе есть возможность проявить солидарность. Опять же, что, по вашему мнению, происходило в истории? Была небольшая элита, и она состояла в основном из мужчин, которых мы сегодня могли бы назвать нарциссами. Эти нарциссы могли в некоторых случаях сотрудничать с кем-либо, но на самом деле это не настоящее сотрудничество, потому что нарцисс думает только о себе и, следовательно, имеет в виду только свои собственные интересы. Но когда в его собственных интересах работать вместе с другими, он может делать это в течение некоторого периода времени. Поэтому элита была разделена. Но то, что вы видели среди простых людей, так это то, что, хотя они были угнетены и имели ограниченные возможности, большинство из них находились, что называется, в одной лодке. Но всё же и они были разделены. Они также были эгоцентричны и настолько сосредоточены на себе, что не могли сотрудничать, они не могли сформировать объединённое движение. Итак, что, по вашим наблюдениям, произошло за последнюю тысячу лет в значительной степени под влиянием определённых идей, которые были изложены Иисусом?
Что ж, вы видели рост этого объединительного движения людей, имевших определённую солидарность друг с другом. Но что это за солидарность? Что помогает людям перейти от учёта только своих собственных интересов к рассмотрению интересов более широкой группы, к тому, чтобы сказать, что мы должны держаться вместе и требовать соблюдения наших прав? Что ж, это также рост не только базовой человечности, но и высшей человечности. Вы должны признать, что, хотя мы можем быть угнетёнными крестьянами, но мы в первую очередь люди, и в нас есть базовая человечность, а значит есть определённые вещи, которые наши правители не должны делать с нами. Мы не должны быть рабами знатного сословия. Когда этот сдвиг начнёт происходить, опять же, правители должны будут измениться.
Какой исторический процесс, по вашему мнению, произошёл за последнюю тысячу лет или около того? Это рост солидарности, когда люди всё больше осознавали, что происходит с другими людьми, и осознавали необходимость того, чтобы люди держались вместе, проявляли солидарность и заявляли о необходимости перемен в обществе. И это то, что женщины в современных демократиях могут использовать в качестве солидарности с женщинами по всему миру. И вы можете посмотреть на все страны мира и создать этот критерий гуманности в отношении того, как обращаются с женщинами в этих странах.
Какие факторы подавляют женщин, что сдерживает их? Определите эти факторы, чётко объясните, что это за факторы, как они влияют на женщин, как они влияют на мужчин, как они влияют на общество. И дело не в том, чтобы кого-то обвинять. Можно просто сказать: "Мы, женщины в современных демократиях, никогда не поступили бы так с собой, мы бы не поступили так друг с другом, и мы не приняли бы, если бы наши общества поступили так с нами. Мы не смирились бы с тем, что у нас не может быть водительских прав и что мы не можем водить машину, что мы не можем свободно передвигаться. Мы бы не смирились, если бы нам пришлось закрывать свои лица, мы бы не смирились, если бы не могли работать, не могли получать образование, не могли делать карьеру, не могли становиться самодостаточными, и должны были бы во всём зависеть от мужчин. Мы бы не согласились с тем, что мы не можем голосовать, не можем баллотироваться на должность, не можем быть представлены в правительстве, и так далее. Мы, женщины в современных демократиях, никогда бы не приняли этого для себя и, следовательно, мы не можем принять это для наших сестёр в других странах".
Прежде всего женщины должны распространить эту солидарность и поддержку, но также они должны потребовать, чтобы их правительства сделали всё возможное для решения этой проблемы. Опять же, не как какое-то насильственное, а полностью мирное явление. Прежде всего, конечно, можно создать эти критерии гуманности и посмотреть, что происходит и каковы последствия, никого не обвиняя. Вам не нужно обвинять эти общества и обзывать их средневековыми, старомодными или ещё как-то, а просто нужно заявить: вот то, что происходит, вот следствие этого. После чего вы можете оставить всё как есть.
Но, конечно, можно пойти дальше и спросить: "Должны ли мы, являясь современной просвещённой страной, торговать с другой стороной, которая так относится к женщинам? Должны ли мы покупать нефть у стран Ближнего Востока? Не можем ли мы, женщины, объявить, что если вы продаёте на своей заправочной станции нефть, добытую в арабских странах, то мы не будем покупать топливо на вашей заправке".
Только представьте, какое влияние окажет хотя бы одно это. Как вы думаете, сколько нефтяных компаний смогли бы продолжать продавать нефть в вашей стране, если бы все женщины в вашей стране бойкотировали их? Как вы думаете, мужчины могут покупать достаточно бензина, чтобы поддерживать эти компании на плаву, чтобы они могли вести бизнес в обычном режиме, – или вы думаете, что эти компании сказали бы, что: "Мы должны измениться, мы должны найти способ соответствовать этой тенденции в обществе. Если наши клиенты уходят, потому что мы продаем нефть с Ближнего Востока, нам нужно искать нефть в другом месте. Конечно же, есть и другие источники".
Очевидно, что нефть – это как раз одна из тех вещей, с которыми бывает трудно иметь дело, потому что большая её часть сосредоточена на Ближнем Востоке, но всё-таки с этим можно иметь дело, поскольку есть альтернативы. Это, конечно, может заходить всё дальше и дальше, поскольку некоторые из более осознанных людей в своей жизни, возможно, планируют предпринять физические действия для продвижения этого. Этот процесс начнётся медленно, но он сможет распространиться, как круги по воде, и сможет начать набирать обороты, так что к концу десятилетия 2020-х годов будет гораздо больше организаций, которые осознанно будут посвящать себя распространению этой идеи, которая в основном заключается в том, что женщины тоже люди. Мы не можем дискриминировать людей по признаку их пола. Женщины – это не недочеловеки, это не второстепенные граждане. Они во всех отношениях столь же человечны, столь же достойны, как и мужчины, и поэтому они заслуживают тех же прав и тех же возможностей.
Действительно, когда смотришь на сегодняшний мир, в некотором смысле удивительно, что этого ещё не произошло. Многие из западных демократий ещё в 1960-х и 70-х годах пришли к такому уровню материального благополучия, что большинство людей могли иметь свободное время. У них оставалось свободное внимание помимо физической работы, и вы видите многих, очень многих женщин в этих современных странах, у которых есть возможность посмотреть за пределы своей личной ситуации, за пределы своей нации, посмотреть на остальной мир и сказать: "Как мы могли бы использовать своё материальное благополучие, свободное время и внимание, которое у нас есть, чтобы помочь другим женщинам по всему миру? Как мы могли бы это сделать?"
Почему этого ещё не произошло? Что ж, есть много причин, в которые нам на самом деле необязательно вдаваться, но это уже свершившийся факт, что сейчас мы постепенно подошли к той точке, когда это осознание готово прорваться в гораздо большей степени. Вот почему предстоящее десятилетие посвящено делу женщин, освобождению женщин, – и когда более осознанные люди выполнят эту работу, вы увидите огромное влияние, которое она возымеет. Вы увидите, что произойдут такие сдвиги, при которых даже в тех странах, где к женщинам всё ещё относятся очень и очень плохо, появится другое осознание. Возникнут другие обсуждения. В какой-то степени это уже началось, но это будет значительно ускорено.
Это касается и калечащих операций на женских половых органах и женского обрезания, отношение к чему уже начало меняться, и в этом десятилетии это ещё больше ускорится. Будет больше понимания того, что стране недостаточно просто объявить это вне закона, но необходимо принять активные меры, чтобы остановить это там, где это продолжается, что, к сожалению, имеет место в отношении матерей, которые чувствуют давление со стороны своего общества, заставляющего их поступать так со своими собственными дочерями. Они сами пережили это очень травмирующее событие в своей жизни, но находятся под таким сильным давлением общества, религии, своей культуры, что чувствуют, что должны подвергнуть своих собственных дочерей такой же травме. Это потому, что эти женщины были вынуждены подавлять в себе ту самую базовую человечность, которая заключается в том, что, если вы испытываете что-то неприятное, вы не хотите, чтобы ваши собственные дети испытали то же самое. Вы хотите, чтобы у ваших детей была лучшая жизнь, чем у вас. Это один из самых основных аспектов человечности.
В этих странах необходимо приложить усилия, чтобы заняться этой проблемой и перевоспитать этих женщин, а также принять активные меры для устранения этого давления. В этом десятилетии вы увидите, что коллективное сознание будет оказывать огромное магнетическое воздействие на страны, в которых эти практики всё ещё имеют место. Какое-то время вы увидите в некоторых из этих стран, что, как это часто бывает, когда перемены неизбежны, произойдёт поляризация. Найдутся люди, которые будут яростно выступать против перемен и будут сопротивляться им со всей силой, которая только у них есть. Но вы также увидите, что это приведёт к тому, что они будут вести себя всё более и более экстремально, пока их сопротивление переменам не станет полностью абсурдным.
Это ещё одна вещь, о которой вы можете узнать, оглянувшись на историю. Оглянитесь назад. Сегодня вы можете видеть, что прорыв демократии в некоторых странах был неизбежен. Вы можете видеть это, так сказать, задним числом. Если бы это можно было остановить, это было бы остановлено. Тот факт, что это не было остановлено, свидетельствует о том, что это невозможно было остановить. Это было неизбежное развитие событий, но вы также можете видеть, что в некоторых странах ему сопротивлялись так яростно, что это привело к насильственной революции. Вы можете посмотреть на Французскую революцию и сказать: что ж, эти революционеры, которые обезглавливали представителей правящего класса, класса знати, – они ведь были очевидными экстремистами. Но почему они были такими экстремистами? Потому что класс знати сопротивлялся переменам столь же фанатично. Одно привело к другому. Одна дуалистическая полярность привела к появлению противоположной дуалистической полярности, и это то, чему вы можете научиться из истории.
Когда есть сопротивление неизбежным изменениям, поляризация будет становиться всё более и более выраженной, пока, по крайней мере, оглядываясь назад на прошлое, вы не сможете увидеть, насколько она абсурдна. Посмотрите на Французскую революцию: короли и класс знати изолировались в своих тщательно продуманных замках и дворцах, и вели гедонистический образ жизни, не заботясь о крестьянах и о том факте, что у них не было хлеба, тогда как сами они ели пироги. Это была абсурдная ситуация, поскольку они полностью игнорировали человечность большинства людей в стране. Полный абсурд. К чему же это привело? Появился класс революционеров, ведь когда есть устоявшаяся властная элита, которая сопротивляется переменам, рано или поздно всегда появляется стремящаяся к власти элита, готовая свергнуть устоявшуюся властную элиту прибегнув к насилию. Но то, что сделали французские революционеры, обезглавив всех этих аристократов, было в равной степени абсурдным, и созданное ими общество, где все теперь жили в страхе перед ними, а не перед классом знати, было таким же абсурдным.
То же самое вы можете видеть, глядя на большевистскую революцию. Отказ царя содействовать переменам в России был совершенно абсурдным. Но то, что сделали большевики, также было абсурдным, и общество, которое они построили в странах бывшего Советского Союза, было крайне абсурдным. Вы можете видеть, как это абсурдное общество привело к появлению Сталина, который даже превзошёл других революционеров в доведении этого абсурда до такой крайности, что любой, кто оглядывается назад на это с учётом гуманности, должен задаться вопросом, – как мог один человек иметь такой недостаток человечности, что он создал общество, в котором было так мало уважения к человечности людей? Как такое вообще могло произойти?
Определённые изменения всегда неизбежны, но когда есть сопротивление этим изменениям, наступает момент, когда изменения набирают критическую массу, критический импульс, после чего общество больше не может откладывать их, больше не может игнорировать их и становится вынуждено реагировать на это. Если устоявшаяся властная элита готова применять силу для подавления перемен, то стремящаяся к власти элита в равной степени готова применять силу для свержения устоявшейся властной элиты. Но что также можно вынести из истории, так это то, что при такой поляризованной ситуации ни одна из двух властных элит, борющихся за доминирование, не олицетворяет собой неизбежных позитивных изменений. Ни одна из них не олицетворяет этого. Следовательно, если общество отвергнет одну правящую элиту, и затем её место займёт другая, это не приведёт к неизбежным изменениям. Это приведёт к ещё одной поляризованной ситуации, которой затем нужно будет позволить достичь ещё большего абсурда, пока люди не увидят этого и, наконец, не произойдут другие, уже позитивные изменения.
Вот так менялись некоторые общества, и так некоторые общества на некоторое время застревали в этой модели. Исламские страны являются примером этого. Россия при Путине является примером этого. После того, как абсурдность Советского Союза стала очевидной для критической массы людей и Советский Союз распался, был период, когда в России зарождалась демократия, но затем вмешался Путин, ставший новым царём, который выступил против перемен, ведущих к подлинно демократической России. Теперь вы можете взглянуть на историю и увидеть, что Россия неизбежно станет современной демократией, имеющей те же права, те же свободы, то же уважение к человечности, которое вы видите в европейских странах и других демократиях по всему миру. Это неизбежно. Путин сопротивляется этому, – но насколько абсурдным должно стать его правление, прежде чем критическая масса российского народа увидит это и потребует перемен? На самом деле это главный вопрос прямо сейчас, не только относительно ситуации в России, но и относительно ситуации в исламских, африканских странах, в странах Южной Америки. Когда с них будет достаточно? То же самое происходит и во многих других странах, в которых вы видите обыгрывание правления этих очень дуалистичных лидеров, поляризованных лидеров, – и вопрос просто в том, когда критическая масса людей признает базовую человечность в самих себе и друг в друге. Когда это произойдёт?
Это совершенно другой взгляд на историю. Вы можете поинтересоваться этим, и вы обнаружите, что были историки, философы, которые мельком замечали аспекты этого, которые видели это, по крайней мере, до некоторой степени, которые писали об этом, говорили об этом, но все они не полностью осознали эту динамику. Они не увидели того факта, что движущей силой истории является коллективное сознание. Движущей силой прогресса в истории является рост коллективного сознания, который ведёт к признанию базовой и высшей человечности, что, затем, приводит к тому, что однажды люди, критическая масса людей в обществе, говорят, что с них достаточно. Всё не может продолжаться так, как было раньше. Люди требуют позитивных изменений. И тогда эти изменения должны произойти. Если же они не происходят мирно, ситуация должна приходить ко всё большему абсурду дуалистических полярностей, пока снова не произойдёт сдвиг в сознании, после чего люди, наконец, смогут увидеть ненасильственный способ принести позитивные изменения.
И снова, вы можете оглянуться назад на историю и увидеть, что все вы были воспитаны с элитарным взглядом на историю. Вы также были воспитаны с доминирующим мужским взглядом на историю, утверждающим, что часто именно мужчины были правителями, и именно мужчины были движущей силой перемен. Но даже в средние века женщины были частью того, что приводило к переменам. Что было одним из основных факторов, побудивших Европу совершить сдвиг, чтобы в ней больше не доминировала католическая церковь? Это были женщины. Католическая церковь приложила все усилия, чтобы помешать женщинам оказывать влияние на общество, и, оглядываясь назад, это действительно был один из самых странных и абсурдных периодов в истории. Он известен как охота на ведьм, а также как инквизиция. Католическая церковь приложила все усилия, чтобы помешать женщинам оказывать положительное влияние на изменение истории. Почему же они их преследовали? Потому что они их боялись. А почему они их боялись? Потому что уже тогда они понимали, что женщины могут способствовать изменениям в обществе. Чего ещё им было бы бояться? Они боялись потерять свою власть. Что стало причиной этого? Женщины. Так что взгляд на историю, предполагающий доминирование в ней мужчин, на самом деле полностью искажён и абсолютно неточен.
Неужели вы не видите, что, предоставив женщинам больше прав, свобод и возможностей, демократические страны сделали то, что их вынудила сделать эволюция? И разве вы не видите, что это означает, что в эпоху, в которую мы вступаем, женщины будут приобретать всё большее влияние на общество, вплоть до такой степени, что они будут влиять на ход истории. Как кто-то сможет не увидеть этого, если он оглянется назад на исторические события с совершенной непредвзятостью? Как вы сможете не увидеть эту тенденцию и не предположить затем, что эта тенденция должна будет сохраниться в будущем?
В обществе есть очень много женщин, готовых это увидеть. Благодаря работе более осознанных людей они могут внезапно пробудиться к тому, что они уже знали, когда строили свои планы на эту жизнь. Многие женщины, которые сегодня находятся в воплощении, знали об этом ещё до того, как составили эти планы, потому что у них был потенциал к этому и сейчас есть возможность осуществить эти изменения. Таким образом уже много людей готовы к этому. Прорыв ускорится, и вы увидите, что всё больше и больше женщин пробудятся и принесут эти изменения.
Высшая осознанность может вдохновить людей переписать историю. Она также может изменить способ, которым история пишется, чтобы её писали теперь не "победители", то есть правящая элита, а настоящие победители, – люди, вдохновлённые высшей осознанностью и осознавшие свою человечность и способность творить историю.
История, как уже было сказано, является прологом к будущему, прошлое является этим прологом. Что ж, это часто означает, что история повторяется. Но у высшей осознанности есть очень чёткие планы на Эпоху Высшей Осознанности. Эти планы не включают в себя то, что история повторится, но что история станет восходящей спиралью, которая приведёт ко всё большему и большему проявлению золотого века, который запланирован для этой планеты, и миллионы людей приняли воплощение, зная на внутренних уровнях, что это часть их жизненного плана, – помочь воплотить его физически.
Вы уже пробудились. Вы можете выполнять работу высшей осознанности, чтобы и другие пробудились. Они обязательно пробудятся, и вы увидите изменения, в возможность которых сегодня с трудом верите. Они не только возможны – они неизбежны.